Собор, на котором решен был Крестовый поход, происходил в ноябре 1096г. Религиозное рвение и разные привилегии, предоставленные крестоносцам, содействовали увеличению числа пилигримов и воинов.  Влияние на людей оказывалось как в направлении их сознания, так и в материальном плане: им отпускались все прегрешения; церковь принимала под свое покровительство и крестоносцев, и их семейства, и имущество; они освобождались от податей и налогов и от преследования своих кредиторов во все продолжение похода.

Даже воры и разбойники выползли на свет Божий из своих скрытых притонов и вымаливали счастье принять крест и идти искупить свои преступления в бою с врагами Иисуса Христа.

Князья и вожди, которые должны были предводительствовать различными отрядами крестоносцев, решили, что они отправятся в разное время и по разным дорогам, но все соединятся в Константинополе.

Петр Пустынник возглавил ополчение. Готье Неимущий, руководивший его авангардом, имел  в составе своего отряда ВОСЕМЬ всадников - все остальные шли завоёвывать Восток, собирая милостыню по дороге. Тяжёлый двухмесячный поход авангарда через Венгрию и Болгарию имел следствием разрешение императора Алексея дождаться авангарду основной армии Петра Пустынника в Константинополе. Армия же Петра, видя на своём пути следы бедствий прошедшего впереди авангарда, решила за это отомстить местному населению.

В Константинополе Алексей предложил ополченцам дождаться прибытия  владетельных князей, прежде чем начать войну.

Но князья и настоящие предводители Крестового похода еще не выступили из Европы. Им предшествовали новые ополчения, подобные тем, какие вели рыцарь Готье Неимущий и отшельник Петр Пустынник.
Пфальцский священник Готшальк (15 000-20 000) также позволил грабежи своему отряду, результатом чего стало истребление венграми всего этого отряда.
Другое немецкое ополчение, шедшее от Рейна и Мозеля, занималось по пути истреблением евреев в самой Германии. Большинство этих крестоносцев погибло под стенами Месбурга при неудачной осаде его. Только немногочисленный авангард из отряда Эмикона достиг Константинополя.

По мере того как крестоносцы собирались в Константинополе, они стали опасны и для императора: несколько домов, дворцов и даже византийских церквей были сожжены и разграблены пилигримами. Император заставил их перейти на другую сторону Босфора, и крестоносцы расположились лагерем в окрестностях Никомедии. Затем начались раздоры между итальянцами и германцами, с одной стороны, и французами — с другой.

Первые под предводительством Рональда двинулись к Никее, отняли у мусульман крепость Эксерогорго, но вскоре после того, осажденные турками, почти все погибли. Узнав о печальной участи итальянцев и германцев, французы потребовали от своего предводителя рыцаря Готье повести их навстречу неприятелю, чтобы отомстить за своих братьев-христиан. Рыцарь Готье был убит. Петр Пустынник, который давно уже лишился доверия крестоносцев, возвратился в Константинополь еще прежде битвы. Он уже не выдавался из ряда прочих лиц, принимавших участие в Крестовом походе,  был едва заметен на войне, которую вызвал силой своего красноречия.
Так закончился поход, в котором приняли участие 300 000 крестоносцев.

Затем прибыл Готфрид Бульонский - 80 000 пехоты и 10 000 конницы.
Граф Гуго, брат Филиппа I, возглавил Вермандуаских. Роберт по прозванию Курт-Гез, герцог Нормандский, старший сын Вильгельма Завоевателя, прибыл во главе своих вассалов. Он заложил Нормандию своему брату Вильгельму Рыжему. Другой Роберт, граф Фландрский, сын Роберта, прибыл во главе фризов и фламандцев. Стефан, граф Блуаский и Шартрский

замков у которого было столько же, сколько дней в году

присоединился к крестоносцам. За этими четырьмя вождями последовала толпа рыцарей и вельмож, между которыми история упоминает о Роберте Парижском, Эвранде Пюизейском, Ашарде Монмерльском, Изуарде Мюзонском, Стефане графе Альбмарльском, о Готье Сен-Валерийском, Рожере Берневильском, о двух знаменитых бретонцах, Фержане и Кононе; о Ги Трюсельском, Миле Брейском, Рауле Божансийском, о Ротру, сыне графа Першского; об Одоне, епископе Байеском, дяде герцога Нормандского; о Рауле Гадерском, Иве и Альберике, сыновьях Гуго Гранменильского. Все эти французские отряды перешли через Альпы с намерением отплыть на судах из одного из итальянских портов.

Боэмунд, князь Тарентский, сын Роберта Гискара, с 10 000 конницы и 20 000 пехоты отправился в Грецию.

Алексей Комнин искал помощи на Западе в защиту от вторжения мусульман, но, по мере того как князья-крестоносцы подвигались со своими войсками к Константинополю, Алексей начинал опасаться многочисленности своих освободителей. И этому наплыву народов на его владения он противопоставил политику хитрости, коварства и подкупа. Не отступая ни перед каким унижением, ни перед каким обещанием, он добился того, что все эти пришельцы с Запада перешли по ту сторону Босфора.

Весной 1097г. крестоносцы вступили в Вифинию. Султан Кылыч-Арслан (Львиная Сабля) собрал войско и укрепил Никею, столицу Вифинии и резиденцию Румского султана. Город был выстроен на берегах Асканского озера, сообщающегося с Мраморным морем. 370 каменных или кирпичных башен защищали двойную ограду его стен, по которым можно было бы прокатить колесницу.

Крестоносцы осадили Никею. Здесь они разгромили напавшую на них армию сарацин и продолжили осаду.
Город был на грани падения и тогда греческий император применил хитрость. В составе армии крестоносцев имелись два греческих отряда. Один из греческих командиров пробрался в город и предложил мусульманам подчиниться власти императора Константинопольского, объявив им, что в этом - единственное ср-во для них избежать мщения со стороны крестоносцев. Ему поверили, и мусульмане сдались по его предложению - к великому удивлению и негодованию христиан, когда они вслед за тем увидели развевающиеся на башнях знамена Алексея.
Впрочем, ропот скоро затих. Алексей остался обладателем Никеи.

Танкред, уступая просьбам Боэмунда и других вождей, обещал быть верным императору, пока сам император пребудет верным делу крестоносцев. В этом согласии была угроза, но Алексей не мог требовать ничего больше. После всего, что произошло в Никее, искренний союз между греками и латинянами сделался невозможным; взаимное враждебное чувство между греками и крестоносцами доходило до ненависти и составляло между ними непроходимую бездну.